Пишите
нам

В то лето, когда я еще не ходил в школу, у нас во дворе был ремонт. Повсюду валялись кирпичи и доски, а посреди двора высилась огромная куча песку. И мы играли на этом песке в "разгром фашистов под Москвой", или делали куличики, или просто так играли ни во что.

     Нам было очень весело, и мы подружились с рабочими и даже помогали им ремонтировать дом: один раз я принес слесарю дяде Грише полный чайник кипятку, а второй раз Аленка показала монтерам, где у нас черный ход. И мы еще много помогали, только сейчас я уже не помню всего.

     А потом как-то незаметно ремонт стал заканчиваться, рабочие уходили один за другим, дядя Гриша попрощался с нами за руку, подарил мне тяжелую железку и тоже ушел.

     И вместо дяди Гриши во двор пришли три девушки. Они все были очень красиво одеты: носили мужские длинные штаны, измазанные разными красками и совершенно твердые. Когда эти девушки ходили, штаны на них гремели, как железо на крыше. А на головах девушки носили шапки из газет. Эти девушки были маляры и назывались: бригада. Они были очень веселые и ловкие, любили смеяться и всегда пели песню "Ландыши, ландыши". Но я эту песню не люблю. И Аленка. И Мишка тоже не любит. Зато мы все любили смотреть, как работают девушки-маляры и как у них все получается складно и аккуратно. Мы знали по именам всю бригаду. Их звали Санька, Раечка и Нелли.

     И однажды мы к ним подошли, и тетя Саня сказала:

     - Ребятки, сбегайте кто-нибудь и узнайте, который час.

     Я сбегал, узнал и сказал:

     - Без пяти двенадцать, тетя Саня...

     Она сказала:

     - Шабаш, девчата! Я - в столовую! - и пошла со двора.

     И тетя Раечка и тетя Нелли пошли за ней обедать.

     А бочонок с краской оставили. И резиновый шланг тоже.

     Мы сразу подошли ближе и стали смотреть на тот кусочек дома, где они только сейчас красили. Было очень здорово: ровно и коричнево, с небольшой краснотой. Мишка смотрел-смотрел, потом говорит:

     - Интересно, а если я покачаю насос, краска пойдет?

     Аленка говорит:

     - Спорим, не пойдет!

     Тогда я говорю:

     - А вот спорим, пойдет!

     Тут Мишка говорит:

     - Не надо спорить. Сейчас я попробую. Держи, Дениска, шланг, а я покачаю.

     И давай качать. Раза два-три качнул, и вдруг из шланга побежала краска! Она шипела, как змея, потому что на конце у шланга была нахлобучка с дырочками, как у лейки. Только дырки были совсем маленькие, и краска шла, как одеколон в парикмахерской, чуть-чуть видно.

     Мишка обрадовался и как закричит:

     - Крась скорей! Скорей крась что-нибудь!

     Я сразу взял и направил шланг на чистую стенку. Краска стала брызгаться, и там сейчас же получилось светло-коричневое пятно, похожее на паука.

     - Ура! - закричала Аленка. - Пошло! Пошло-поехало! - и подставила ногу под краску.

     Я сразу покрасил ей ногу от колена до пальцев. Тут же, прямо у нас на глазах, на ноге не стало видно ни синяков, ни царапин! Наоборот, Аленкина нога стала гладкая, коричневая, с блеском, как новенькая кегля.

     Мишка кричит:

     - ЗдОрово получается! Подставляй вторую, скорей!

     И Аленка живенько подставила вторую ногу, а я моментально покрасил ее сверху донизу два раза.